пер. с англ.
оригинал: World of Wool
Не знаю, сколько я проспал. Открыв глаза, я отметил, что освещение в комнате снова включено, а стена напротив раздвинута. Только подвешенные работницы Энжи исчезли, круглое одеяло снова лежало на полу.
В целом, я чувствовал себя весьма уютно и расслабленно, хотя сейчас я бы желал повернуться к жене, как обычно воскресным утром, и прижаться к ней, но сегодня это было невозможно. Нина, лежащая рядом, издала тихий звук «ммммммммммм».
Дверь распахнулась и появилась наша хозяйка вместе с Корой и Шейлой.
— Вы, засони. Не хотите просыпаться, хорошо устроились в своих мешках, — поприветствовала нас Энжи. — Пора завтракать. Знаете, который час?
Разумеется, мы понятия не имели.
Трое женщин уже избавились от своих комбинезонов. На Энжи была длинная бежевая шерстяная юбка и такой же ангорский пуловер с высоким воротом. Ее помощницы оделись одинаково — черные вязаные гетры и пуловеры с орнаментом, из-под которых виднелись черные водолазки, масок на них уже не было.
— Как видите, мы уже разделись, и пришли освободить вас из заточения. Или вы и так чувствуете себя освобожденными? Не будем терять времени.
Шейла направилась к Нине, Кора — ко мне. Они освободили нас от спальных мешков, затем развязали ноги, чтобы мы могли встать (что удалось не сразу).
Девушки развязали рукава наших смирительных рубашек и сняли их. Я хотел обнять Нину, однако меня остановила Энжи:
— Притормози, дорогой. У вас будет много времени, чтобы побыть вместе.
Тогда я не придал значения странному мерцанию в ее глазах.
Ассистентки стянули носки с наших рук и распутали шнуры. Ура, мы снова могли двигать пальцами.
— Дальше сами.
Первым делом я избавился от перчаток, затем развязал шарф на лице, расстегнул молнию и вытащил носок изо рта. Челюсти мои задеревенели. Я снял одну пару носков, пуловер и пару ноговиц, Нина поступила также. Когда я хотел продолжить, Энжи крикнула:
— Стоп, не слишком раздевайтесь. А то замерзнете.
И мы остались в чем были: колючие мохеровые комбинезоны — под теплыми ангорскими, один пуловер и ноговицы с носками по колено.
— Как себя чувствуете? Должно быть, словно заново родились!
Наша хозяйка была права. Освободившись от пут и нескольких слоев шерсти, я действительно как заново родился. Нина ответила:
— Я до сих пор чувствую себя глуповато. Но ты совершенно права: странное ощущение во рту исчезло.
Энжи пригласила нас завтракать, и мы пошли за ней вверх по лестнице. Только сейчас я заметил, какой невыносимый зуд и раздражение причиняет мохер на теле. Я сказал об этом Энжи, она ответила, что ночью мы, должно быть, основательно пропотели, и разгоряченная влажная кожа стала гораздо чувствительней, но скоро мы вновь будем сухими.
В столовой мы нашли сервированный стол, однако никакой еды не было.
— Мне кажется, небольшая диета никому не повредит, — заметила Энжи. — Здесь фруктовые соки, холодный чай, минеральная вода и травяные настои на любой вкус. Подкрепляйтесь.
Мы охотно приняли приглашение.
Энжи снова справилась о нашем самочувствии. Она подчеркнула, что не сделала бы ничего против нашего желания. На это я заметил, что вчера после отбоя мы остались в спальне одни и никто бы нам не помог, пожелай мы выбраться из спальных мешков.
— Но я же говорила, что вы в надежных руках. Не верите? Я скрыла от вас одно обстоятельство. В ваши подгузники встроены телеметрические датчики, их показания постоянно передаются по радио в компьютер. Так что температура, влажность кожи и пульс всегда находятся под контролем. Пойдемте, покажу вам наш центр управления.
Впервые она упомянула «их». Надо ли это понимать так, что в доме есть еще чокнутые, кроме Энжи? Шейла и Кора не в счет, они лишь ассистентки.
Мы прошли в соседнюю комнату. Я не поверил глазам: комната была набита всевозможной электроникой и компьютерами. Кто это мог соорудить? Во всяком случае, не Энжи, владелица магазина одежды.
— Заходите, — Энжи подошла к компьютеру и кликнула мышью. — Вот этот график, Нина, отражает твой эмоциональный уровень с того момента, как на вас надели белье с электроникой. Обрати внимание, как ты возбудилась, когда узнала, что заточена в костюме до самого понедельника. Твой муж понял это раньше и принял с удивительным спокойствием. А здесь видно, как мирно и крепко вы спали.
— Но это еще не все, — продолжала она. — Ваши головные уборы не так просты, как кажутся, в них спрятаны датчики мозговой и дыхательной активности. Если какой-то из показателей приближается к критической отметке, компьютер немедленно передает сигнал тревоги на портативную рацию, которая всегда со мной. Кстати, все это придумал и построил Питер, мой муж. Возможно, ему стоит подумать о патентах.
Итак, мы постоянно находились под присмотром Большого Брата, однако нас легко утешило чувство безопасности.
Энжи сказала, что если мы больше не хотим пить, то пора заняться сушкой нашей одежды. Мы вместе спустились в подвал. Я подумал, а есть ли у нее ключи, чтобы освободить нас от одежды, но вскоре выяснилось, что это вовсе не обязательно.
В комнате находилась цилиндрическая кабина около двух метров в высоту и столько же в диаметре.
— Это моя сушильня. Снимайте все, что можно снять.
Мы сняли носки, ноговицы и свитера. Энжи пощупала Нину и заметила, что та здорово намокла.
Энжи открыла в цилиндре дверь и пригласила нас войти. Пол был покрыт шерстяным ковром, стены сверху до низу были усеяны вентиляторами вроде тех, что имеются внутри компьютеров. Я прикинул, что их там должно быть по меньшей мере 250.
Энжи отперла замочки и молнии на наших ушах и вставила нам беруши. Затем снова тщательно застегнула и сказала что-то, но мы уже не могли ее слышать. Она вышла из кабины и закрыла дверь.
Мы терпеливо ждали, что будет дальше. В комнате было достаточно места, чтобы сплясать, при желании. Включились вентиляторы, подняв ветер — довольно прохладный, как я почувствовал через глазные отверстия. Но вскоре он сменился сухим, теплым воздухом, наподобие средиземноморского ветерка. Благодаря затычкам в ушах, все было тихо и мирно.
Спустя примерно полчаса я заметил, что мое шерстяное одеяние все плотнее прилегает к телу. Фигура Нины тоже проявлялась все более отчетливо. Она выглядела совершенно очаровательно. Мохер кололся все сильнее и сильнее, и еще сильнее. Шерсть все сжималась и сжималась. Через какое-то время два слоя шерсти уже плотно облегали наши тела, как вторая кожа, и замечательно стесняли нас.
Воздух снова стал холодным — неожиданно холодным. На нас дул настоящий ураган, у меня побежали мурашки по коже. Нина тоже выглядела замерзшей: ее соски заметно выпирали сквозь шерсть.
Затем ветер стих и Энжи открыла дверь. Она извлекла затычки из ушей и поинтересовалась, как нам понравилась процедура. Мы чувствовали себя не так уж плохо, поэтому заверили, что все было очень мило. Разве что, добавила Нина, немного замерзли... Похоже, Энжи дожидалась именно этого слова.
Комментариев нет:
Отправить комментарий